Выдержка из работы:
Одним из важнейших факторов, определяющих формулу поведения России и США по отношению друг к другу, является постсоветское пространство. Распад Советского Союза привел к появлению "ближнего зарубежья" – нового понятия в лексиконе россиян. Оно свидетельствует о том, что им очень трудно относиться к бывшим советским республикам так же, как и к другим странам. Значительная часть российской элиты видит необходимость сохранения тесных связей между Российской Федерацией и новыми государствами, возникшими на территории СССР, в силу экономических (взаимозависимость предприятий, работавших в советской экономике; доступ к источникам сырья и рынкам сбыта), стратегических (необходимость обеспечивать безопасность своих границ) и социально-гуманитарных (например, родственные и личные связи многих граждан РФ) и других причин. И эта ситуация вряд ли изменится в будущем.
В восприятии Соединенных Штатов постсоветское пространство представляется совершенно иным. Для них распад СССР явился закономерным итогом демонтажа того самого "советского колониализма", вопрос о котором пытался поднять еще Дж.Ф. Даллес на Бандунгской конференции 1955 г. И любые действия России, направленные на укрепление отношений со своими географическими соседями, воспринимаются по ту сторону океана как стремление бывшей метрополии вновь поставить свои колонии под контроль. А это, по мысли многих представителей американского политического истеблишмента, неизбежно приведет к появлению мощной евразийской державы, претендующей на мировую гегемонию. Поэтому для США укрепление политической независимости и экономической самостоятельности новых государств, появившихся на карте мира после 1991 г., стало залогом сохранения весьма выгодного для них геополитического status quo на огромном континенте.
"Тактические корректировки" в сочетании с "перезагрузкой" делают российско-американские отношения более зрелыми и продуктивными.
Остается все же серьезное сомнение относительно возможности того, что новое направление в отношениях США-Россия выйдет за пределы тактических маневров и приведет к более фундаментальному изменению самой структуры взаимодействий двух стран.
Всплески американо-российской разрядки и "стратегическое партнерство" уже не раз имели место в прошлом. Короткие периоды энтузиазма в сотрудничестве между США и России, последовавшие за травматизмом 1991 и 2001 годов, оказались быстротечными. Политический истеблишмент в обеих странах переполнен старыми и новыми сторонниками "холодной войны". Несмотря на заверения в обратном, обе стороны продолжают придерживаться устаревших концепций безопасности, основанных на соперничестве в терминах игры с нулевой суммой, территориальном контроле и сферах влияния. Инициативы по улучшению отношений, несомненно, реальны, но весьма скромны. Основанный на интересах процесс пересмотра отношений может столкнуться (и, в реальности, уже сталкивается) с неразрешимыми вопросами, интересы по которым расходятся.
Немаловажную роль играет и неравенство сил. Россия стремится утвердиться в качестве независимого стратегического актора среди других держав, увлеченных идеей многополярности, однако она не только не воплощает, но не может даже и помышлять о том, чтобы воплотить собой советскую сверхдержаву. Интересы России должны быть полностью направлены на трансформации внутри страны и в ближайшем соседстве. США, несмотря на собственные сложные внутренние дилеммы, стремятся сохранить статус глобального лидера, включая активную экспедиционную установку, которая практически с неизбежностью приводит их к регулярным конфликтам с притязаниями региональных держав. Многие из этих вопросов, продолжающих разделять Россию и США, сконцентрированы на периферии России, в то самое время как Москва тяготеет к восприятию присутствия США как угрозы своим жизненным интересам, а ее пространство для маневра оказывается весьма ограниченным.
Чтобы американо-российские отношения смогли пройти между "Сциллой и Харибдой" конфликтующих интересов, повестка дня по "перезагрузке" должна быть включена в более содержательный пересмотр концепций национальной политики, выходящий за пределы двусторонних связей и обращенный к основообразующим тенденциям, формирующим стратегическую среду XXI века. В новом мире безопасность неделима и только сотрудничество на широкой основе способно обеспечить эффективный подход к наиболее острым глобальным угрозам.