Выдержка из работы:
Некоторые тезисы из работы по теме Искусствоведение и другие науки. Искусство и семиотика
Введение
Среди революций, потрясавших человечество XX века, не последнее место занимает революция в науке. Мирное, постепенное течение научных знаний, количественное возрастание фактических сведений при неизменности самой системы, столь характерное для науки XIX века, сменились подлинным научным взрывом, изменением самых коренных принципов научного миро¬воззрения. Карта науки перекраивалась в XX веке с не меньшей интенсивно¬стью, чем географическая: традиционно разделенные сферы сливались, обра¬зуя сочетания, немыслимые с точки зрения традиционной и общепринятой в XIX веке системы — классификации наук. Когда отец европейского пози¬тивизма О. Конт строил свою классификацию наук, он расположил матема¬тику и социологию на крайних полюсах как наиболее отдаленные сферы по¬знания. Такие сочетания, как биофизика или бионика (инженерная биология), ему, конечно, показались бы абсурдными. А что сказал бы он о математиче¬ской лингвистике, о применении математических методов в археологии при дешифровке надписей на неизвестных языках или об опытах измерения информации, заключенной в произведениях искусства?
Наряду со слиянием традиционных наук происходило бурное выделение новых дисциплин. Одним из крупнейших событий научной жизни последнего двадцатилетия явилось появление кибернетики — «науки об управлении, регулировании и передаче информации в организме животного и в машине» (Н. Винер). Когда Винер в 1948 году обнародовал основные положения кибер¬нетики, она показалась многим сомнительным и ненужным новшеством. Но прошло двадцать лет, и представить современный мир без кибернетики столь же невозможно, как, например, без счетных машин или полетов в космос.
Однако в самой основе кибернетики лежит мысль об изучении передачи информации. Внимание к этому вопросу побуждалось успехами и другой дисциплины — теории информации. Наблюдения над процессом передачи информации убедили в том, что между передающим и принимающим инфор¬мацию обязательно должен иметься посредник — сигнал и код, который фик¬сирует значение этого сигнала. Так, например, если я хочу передать инфор¬мацию о пожаре при помощи ударов в подвешенную рельсу, мне необходимо, чтобы эта рельса имелась и чтобы звук ударов был услышан тем, кому направляется информация (сигнал); однако нужно и другое: предварительная договоренность, что удары в рельсу означают пожар, а не обеденный пере¬рыв или окончание работы (код).
Сигналы представляют механизм передачи информации и управления внутри механизмов и животных, при связях между человеком и механизмами (например, нажатие на кнопку включает машину) и человеком и животными (при помощи сигналов человек подзывает кошку или останавливает лошадь). Однако еще шире применяются сигналы внутри человеческого коллектива.
Здесь они образуют стройные системы с элементами, имеющими точные зна¬чения, — знаками. Знаки имеют поистине всеобщее значение в жизни челове¬ческого коллектива. Уличные сигналы и слова человеческих языков, мундиры и ордена, вывески магазинов и произведения искусств — все это знаки и группы знаков, передающие человеку различную — качественно и количест¬венно — информацию. Осознание общности столь различных сфер человече¬ской деятельности вызвало к жизни новую научную дисциплину — семиоти¬ку, науку о знаках и знаковых системах, их природе и функциях в передаче информации и организации человеческих коллективов. Но здесь ученые при¬помнили, что есть одна сфера знаковой деятельности человека, и притом важ¬нейшая, в которой изучение знаков и знаковых систем продвинулось далеко и достигло таких успехов, которые превратили применение математических методов в реальную возможность. Это была структурная лингвистика. Воз¬действие этой дисциплины на семиотику было огромным. Бурное проникно¬вение лингвистических методов анализа в изучение самых различных сфер передачи информации в человеческом обществе, которое породило в 1960-е годы целый поток научной литературы на самых различных языках, несмотря на неизбежные увлечения, в целом оказалось чрезвычайно плодотворным.