Выдержка из работы:
Некоторые тезисы из работы по теме Смутное время в России
Конец XVI и начало XVII в. ознаменованы в русской истории смутой. Начавшаяся вверху, она быстро спустилась вниз, захватила все слои мос-ковского общества и поставила государство на край гибели.
Смута продолжалась более четверти века – со смерти Ивана Грозного до избрания на царство Михаила Федоровича (1584 – 1613). Продолжи-тельность и интенсивность смуты ясно говорят о том, что она явилась не извне и не случайно, что корни ее таились глубоко в государственном ор-ганизме. Но в то же время Смутное время поражает своей неясностью, не-определенностью. Это – не политическая революция, так как оно начина-лось не во имя нового политического идеала и не привело к нему, хотя нельзя отрицать существование политических мотивов в смуте; это – не социальный переворот, так как опять-таки смута возникла не из социаль-ного движения, хотя в дальнейшем развитии с нею сплелись стремления некоторых слоев общества к социальной перемене. «Наша смута – это брожение больного государственного организма, стремившегося выйти из тех противоречий, к которым привел его предшествующий ход истории и которые не могли быть разрешены мирным, обычным путем»
Главных противоречий, которые вызвали Смутное время, было два. Первое из них было политическое, которое можно определить словами профессора Ключевского: «московский государь, которого ход истории вел к демократическому полновластию, должен был действовать посредст-вом очень аристократической администрации»; обе эти силы, выросшие вместе благодаря государственному объединению Руси и вместе работав-шие над ним, прониклись взаимным недоверием и враждой.
Второе противоречие можно назвать социальным: московское прави-тельство вынуждено было напрягать все свои силы для лучшего устройст-ва высшей обороны государства и «под давлением этих высших потребно-стей приносить в жертву интересы промышленного и землевладельческого классов, труд которых служил основанием народного хозяйства, интересам служилых землевладельцев», последствием чего явилось массовое бегство тяглового населения из центра на окраины, усилившееся с расширением государственной территории, пригодной для земледелия. Первое противо-речие явилось результатом собирания уделов Москвой. Присоединение уделов не носило характера насильственной, истребительной войны. Мос-ковское правительство оставляло удел в управлении его прежнего князя и довольствовалось тем, что последний признавал власть московского госу-даря, становился его слугой. Власть московского государя, по выражению Ключевского, становилась не на место удельных князей, а над ними; «но-вый государственный порядок ложился поверх действовавшего прежде, не разрушая его, а только возлагая на него новые обязанности, указывая ему новые задачи». Новое княжеское боярство, оттеснив старинное боярство московское, заняло первые места по степени своего родословного стар-шинства, приняв только очень немногих из московских бояр в свою среду на равных с собой правах.
Таким образом, вокруг московского государя образовался замкнутый круг князей-бояр, которые стали вершиной его администрации, его глав-ным советом в управлении страной. Власти прежде правили государством поодиночке и по частям, а теперь стали править всей землей, занимая по-ложение по старшинству своего рода. Московское правительство признало за ними это право, поддерживало его, способствовало его развитию в фор-ме местничества и тем самым впадало в вышеуказанное противоречие.
Власть московских князей возникла на почве вотчинного права. Ве-ликий московский князь был вотчинником своего удела; все жители его территории были его «холопами». Весь предшествовавший ход истории вел к развитию этого взгляда на территорию и население. Признанием прав боярства великий князь изменял своим старинным традициям, которых в действительности не мог заменить другими.
Есть еще один интересный момент, весьма важный для понимания всех польско-русских отношений того времени.